«К нам относятся как к недочеловекам»: как иркутяне живут в аварийном бараке в Марата

Старенький деревянный барак на Енисейской, 15 в Марата подпирают высотные новостройки. Многоэтажки угрожающе нависают над крохотным домиком, как бы намекая, что еще чуть-чуть и его место займут новые дома-великаны. Барак уже практически обезлюдел, так как его в 2014 году признали аварийным и отдали под расселение. Однако в доме продолжают жить три семьи, которые не согласны с условиями, на которых мэрия Иркутска предлагает выкупить их жилье. Уже больше года иркутяне отстаивают свои права в суде. Как живет дом на Енисейской сейчас и как выживают его хозяева, читайте в нашем репортаже.

Нина Вербицкая живет в доме на Енисейской, 15 уже 20 лет. Две комнатки в коммунальной квартире она купила в 2003 году за 150 тысяч рублей, и, как говорит, была невероятно счастлива.

— Вообще-то я уроженка Киренска. Но мне, видно, судьбой было предписано поездить по стране. Сначала родители увезли меня в Якутск, где я прожила счастливейшие школьные годы. Потом на заработки в Якутск приехал из Ташкента паренек, который увез меня к себе на родину. Там я прожила большой отрезок своей жизни, не менее прекрасный, работала в театре оперы и балета Алишера Навои костюмером и родила двоих детей, — рассказывает свою историю Нина Вербицкая.

Счастье закончилось с развалом Советского Союза. Тем, у кого был российский паспорт, с каждым днем становилось всё труднее жить в Ташкенте, говорит Нина Викторовна.

— После развала СССР я в Ташкенте еще какое-то время пурхалась, цеплялась, но всё было очень непросто. С российским паспортом там было практически невозможно жить, поэтому в какой-то момент у меня случилось практически бегство оттуда. Из Ташкента я на маршрутках и попутках уехала с четырьмя челночными сумками и двумя детьми 14 и 12 лет. Всё, — продолжает героиня.

В Иркутск Нина Вербицкая приехала к деду, который жил тогда в районе аэропорта. Попросила у него приюта и он, конечно, не отказал. Однако практически сразу на Нину Вербицкую стали нападать другие родственники, которые не могли спокойно пережить эту ситуацию.

— На меня наезжали с вопросами: «А ты кто тут такая? Зачем приехала? Думаешь, всё наследство тебе достанется?». А я даже не думала тогда об этом. У меня в Иркутске не было ни одной родной души, кроме деда, вот я к нему и пришла. Детям надо было в школу, их нужно было одевать. Мы же из Ташкента приехали, у нас ни пуховиков, ничего такого не было, а на дворе была осень. Через год, когда деда не стало, меня буквально выставили из его квартиры на улицу. Тогда мой папа выделил мне деньжоночку, торопил с покупкой, вот я и купила то, на что хватало — две комнатки на Енисейской. Они обошлись мне в 150 тысяч рублей. Но я тогда была абсолютно счастлива, — вспоминает Нина Вербицкая.

В Иркутске женщина устроилась работать костюмером в Иркутский музыкальный театр, где и служит уже больше 20 лет.

Соседка Нины Наталья Коморина тоже живет в бараке на Енисейской тоже около 20 лет. Комнаты достались от родственников бывшего мужа. В них женщина провела большую часть жизни.

— Когда родственники умерли, мы с сестрой бывшего супруга договорились, что выкупим их. У нас как раз были средства материнского капитала, очень хотелось свой угол, потому что другого жилья никакого не было. Сестра согласилась, мы купили эти квадратные метры, так и живем тут безвыездно. У меня здесь выросла старшая дочь, уже вышла замуж и съехала. Среднего сына здесь вырастили, ему сейчас 19 лет, он уже сам снимает квартиру. Остался младший сын, который живет здесь со мной и мужем. Мы втроем ютимся в двух комнатах, — говорит Наталья Коморина.

В бараке нет ни централизованного водоснабжения, ни отопления. Вся вода — из колонки на соседней улице, которая зимой часто перемерзает, отопление — от электрообогревателей и бойлера.

Несмотря на это, в квартирах зимой всё равно холодно. Во-первых, промерзают неотапливаемые подъезды, во-вторых, в одной из квартир отсутствуют стеклопакеты. Хозяева при переселении забрали с собой новые пластиковые окна, а гигантскую дыру на их месте заделать не удосужились. Соседи натянули одеяло, но от морозов оно, конечно, не спасает. Через эту квартиру выстужаются все остальные.

Благоустроенного туалета в бараке тоже нет. Есть деревянный домик снаружи, но он давным-давно не работает. Поэтому в квартирах у жильцов стоят обычные алюминиевые ведра, которые потом выливают в выгребную яму. Точнее, в то, что от нее осталось после строительства многоэтажек по соседству.

— У нас яма для жидких бытовых отходов всегда была столько, сколько я здесь живу. Когда начали строить ЖК «Март», всю территорию «перепахали». Под дома вырыли котлован и нашу яму «срезали». Но нам же надо куда-то выливать отходы, а других мест просто нет. Так что мы туда продолжаем выносить ведра. Жильцы многоэтажки снимают видео, жалуются на нас в мэрию, а нас за это штрафуют, — рассказывает Наталья.

Вторая собеседница добавляет:

— Меня удивляет такое отношение к нам — как к каким-то недочеловекам. Мы, может, лучше во многих ракурсах чем те, кто сидит в администрации. И уж простите, мы просто выживаем тут как можем. Люди из многоэтажки снимают видео, отпускают комментарии, что мы такие-растакие, убогие, ходим тут с ведрами, мешаем им красиво жить. Еще и приговаривают: «Плохо быть вами». А нам, простите, куда деваться? Ну, приехала администрация, тоже все поснимала, поговорила с нами, а потом выкатила штрафы. Это вместо того, чтобы решать проблему, — возмущается Нина Вербицкая.

Еще и управляющая компания свои обязанности исполнять не спешит. Дом ведь аварийный, можно особо не заморачиваться. Дворников, за которых жильцам регулярно приходят счета, здесь не видели давным-давно, так что снег чистят сами, полы в подъезде моют по очереди, да и всю остальную работу тоже выполняют своими силами.

— Мы платим за уборку территории, замену лампочек в подъезде и прочее, как и во всех других домах. Но дворника мы не видели сто лет. Прошлым летом у нас один или два раза косили траву, на этом всё. Снег зимой чистит мой муж сам, мы, бабы, с лопатами никак не управимся. Но вот супруг месяц был на вахте, у нас тут всё завалило, а лестница превратилась в сплошной каток. На ней, кстати, Нина два года назад уже ломала ногу, — рассказывает Наталья Коморина.

Дальше рассказ подхватывает Нина Викторовна. Говорит, две зимы назад возвращалась вечером домой из магазина. Поскользнулась на лестнице, упала, а встать не может — боль невыносимая. Позвонила соседке Наталье, та прибежала, вызвала такси и увезла женщину в больницу. Нину Викторовну госпитализировали и вставили в ногу спицы, в медучреждении она провела больше месяца.

— А судиться с управляющей компанией вы не пробовали? Их же вина, что лестницу никто не чистит, — спрашиваю я у Нины Вербицкой.

— Нет, я не такой человек. Я люблю просто жить и получать удовольствие от жизни. Мы рождены, чтобы радоваться, улыбаться. Для этого создано всё: солнце светит, река Ангара течет, Байкал рядом. Но нам не дают. Почему люди сами себе не дают жить? — отвечает Нина Викторовна.

Наталья вдогонку рассказывает, что на этой же лестнице ее супруг некоторое время назад ломал руку. При этом в квитанциях от управляющей компании регулярно есть статья расходов за уборку двора и этой злосчастной лестницы. Нина Викторовна говорит, что «платит за существование здесь» больше тысячи рублей, плюс отдельные платежи за свет, а Наталья по зиме отдает около четырех тысяч — как в обычной благоустроенной квартире.

Но даже все эти «прелести» жизни в аварийном бараке не пугают трех самых стойких его жильцов. Они говорят, что лучше уж здесь, чем те варианты, которые предложили в мэрии.

— С тех пор, как дом признали аварийным в 2014 году, мы ждали, что нас переселят в приличное место. Два года назад пришли люди из БТИ делать оценку, мы так этому радовались. Но результаты повергли нас в шок. Наше жилье оценили в 1,2 миллиона рублей, — отмечает Наталья.

Нина Викторовна добавляет:

— Администрация предложила нам такую мизерную сумму, видимо, в надежде, что мы обрадуемся, купим пойло, поскачем на вокзал и там благополучно сдохнем. Но это не наш вариант.

Не согласившись с такой оценкой, жители дома на Енисейской, 15 подали иск к администрации Иркутска. Они просили увеличить размер компенсации или предоставить им равнозначное по площади жилье. Мэрия подала к ним встречный иск с требованием оставить размер компенсации на уровне 1,2 миллиона рублей, прекратить право собственности жильцов на эти квартиры и установить через суд срок, за который люди должны переехать.

— Разбирательство идет уже второй год. Суд дважды назначал независимую экспертизу, за нее мы заплатили более 60 тысяч рублей. В результате сумма компенсации у меня выросла до 2,9 миллиона рублей, Наташе предложили 2,7 миллиона. Но разве на эти деньги в Иркутске можно купить что-то приличное? Только такой же аварийный барак. Меня судья в очень агрессивной манере спросила: «А вы что хотели, новое жилье?». Я ответила: «Нет, хочу достойное», — вспоминает Нина Вербицкая.

В конце 2021 года мэрия Иркутска предлагала переселенцам квартиры в ЖК «Эволюция» на улице Баумана, 259. Но за две комнаты общей площадью 44,6 квадратных метра Вербицкой предложили квартирку 31,5 квадрата.

— У нас здесь жилая площадь около 33 квадратов, а в том доме непосредственно жилая площадь — около 14. Разве это равноценно? — восклицает Нина Викторовна.

Ей вторит и Наталья:

— Нам и здесь втроем тесновато, а каково будет жить в такой скромной коморке? Кроме того, это же почти окраина Ново-Ленино, а у нас вся жизнь в Марата. Сын у меня учится в кадетском классе в школе неподалеку. Чтобы туда поступить, ему пришлось пройти очень строгий отбор и конкурс. А в Ново-Ленино таких классов нет вообще. Ездить оттуда в Марата — не вариант, потому что он учится со второй смены и домой сейчас возвращается где-то в половине восьмого. А в Ново-Ленино это же он во сколько будет приезжать? Бросать кадетский класс тоже не хочется, столько лет проучился и всё насмарку? Плюс в центре Иркутска у него всякие кружки и секции. Из Марата туда на маршрутке — 15 минут, а из Ново-Ленино не наездишься.

Нина Вербицкая говорит, что для нее переезд в Ново-Ленино тоже не выход. Работает она в центре Иркутска — в музыкальном театре. Часто допоздна. Ездить через полгорода на работу долго, да и возраст уже не тот, чтобы каждый день вот так мотаться.

— А еще у меня внуки живут в микрорайоне Энергетиков. Мне из Марата до них путь неблизкий, а из Ново-Ленино я вообще часто их навещать не смогу. Зять у меня сейчас находится в зоне СВО, дочка одна с тремя детьми, младшей — 2,5 года. Я приезжаю к ней, чтобы ту же посуду перемыть, помочь убраться, чтобы она хоть вздохнула немного. Из Ново-Ленино не наездишься, — обращает внимание Нина Вербицкая.

Жители дома на Енисейской говорят, что готовы до конца отстаивать свое право на нормальную жизнь. А если администрация не пойдет навстречу, то «уж лучше жить в своем аварийном доме», делятся мыслями иркутяне.

— Сделаем ремонт, крышу заменим, утеплимся на зиму и всё, если других вариантов нет. У нас хороший район, обжитые метры, наши уголочки. А менять свой аварийный дом на другой такой же смысла нет. В каждом социуме находится такой гвоздь как мы, просто так не отступим, — уверяет Нина Викторовна.

За комментарием портал «ИрСити» обратился в пресс-службу мэрии Иркутска. В официальном ответе на запрос чиновники сообщили, что сумма компенсации за изымаемые жилые помещения сейчас обжалуется в суде.

— Сумма будет определена и выплачена на основании решений суда, — говорится в ответе.

Также в мэрии сообщили, что площадь жилья, которое предлагают взамен изымаемого, может быть меньше той, которая была изначально.

— В соответствии со статьей 32 пункта 8 Жилищного кодекса РФ собственникам ветхого и аварийного жилья предлагают другие жилые помещения с зачетом их стоимости при определении размера возмещения за изымаемые помещения. При этом площадь такого жилья может быть меньше той, которая признана аварийной. В рамках действующего законодательства Комориной и Вербицкой были предложены жилые помещения в многоквартирном доме по адресу: г. Иркутск, ул. Баумана, д. 259. Объект введен в эксплуатацию в 2021 году и в настоящее время полностью заселен, — говорится в сообщении мэрии.

Другие варианты жилья, которые могли бы предложить жителям дома на Енисейской, 15, в собственности муниципалитета отсутствуют.

— Дальнейшее расселение жителей дома по улице Енисейская, 15 будет определено на основании решений суда, — пояснили в администрации Иркутска.

Больше новостей, фотографий и видео с места событий — в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь и узнавайте всё самое интересное и важное из жизни региона первыми.