«Его просто хотят сломать». В Братске уже 4 года ищут правду в деле о сбитых электровозом мальчиках

В Братске 1 октября 2018 года разыгралась драма, которая затронула как минимум три семьи. На железнодорожном мосту, где нет места пешеходам, под электровоз попали двое мальчишек-младшеклассников. Один из них погиб сразу же, второй получил тяжелые травмы, но остался жив. Обвиняемым по делу стал машинист Максим Ильин. Следствие считает, что он допустил халатность, защита — что случившееся стало результатом неожиданного появления ребят на железнодорожном полотне. Корреспондент «ИрСити» разбиралась в деле.

В понедельник, 1 октября 2018 года, в Братске было ясно, следует из обвинительного заключения (имеется в распоряжении редакции «ИрСити». — Прим. ред.). На железнодорожном мосту перегона Тепловая — Новобратск в Центральном районе города около 14:30 раздался протяжный гудок. Электровоз экстренно затормозил, остановился, из кабины выскочил человек. Это был 36-летний машинист Максим Ильин. Мужчина побежал к двум детям.

— Один ребенок висел на ограждении моста, он его снял оттуда и положил боком на бетонное покрытие моста. Второй ребенок висел на мосту под ограждением туловищем вниз, его ноги почти поднялись, и была вероятность, что он упадет с моста на автомобильную трассу. Он успел схватить ребенка за ноги и рюкзак и положил рядом со вторым мальчиком, — приводятся в обвинительном заключении показания Максима Ильина.

В 14:45 фельдшер скорой помощи зафиксировала смерть 11-летнего мальчика. Второго ребенка, которому на тот момент было 9 лет, госпитализировали в реанимацию Братской городской больницы.

Приговор Максиму Ильину, по которому он должен отбыть наказание в виде двух лет в колонии-поселении, судья Олеся Лиходеева вынесла лишь 6 декабря 2022 года. На вопрос, почему дело так долго тянулось, супруга мужчины Наталья отвечает, что его «высасывали из пальца». По ее словам, Максима просто решили сломать: еще в самом начале следствия ему предлагали пойти на мировую, «купить пострадавшим мешок риса», но Ильин от этого отказался. Он хотел, чтобы всё было по закону.

— Я не знаю, почему так его. Наверное, потому что не поддался. Я сразу сказала, что они его будут ломать в прямом смысле, потому что он не поддался. Он думал-то на закон, он думал на справедливость. А оно вон как оказалось, — говорит Наталья.

Большую часть времени, что шли следственные и судебные действия, Максим Ильин находился под подпиской о невыезде. За это время у него сменились три адвоката. Около трех недель назад суд заключил его под стражу.

— Ситуация дошла до невозможности, сколько мы подавали претензий, сколько ходатайств, суд всё отклонял. И просто он дошел до такой безвыходности, что прямо в суде он предпринял попытку суицида. После этого его отправили в СИЗО, — говорит супруга мужчины.

Нынешний защитник Светлана Хозеева рассказала «ИрСити» о том, что суд мотивировал свое решение об аресте машиниста тем, что тот якобы затягивает рассмотрение дела.

За четыре года, продолжает Наталья, ее супруг сильно похудел, у него начались проблемы со здоровьем: сдала спина, начало скакать давление. Все четыре года Ильин «бьется как рыба об лед, пытаясь доказать, что невиновен», говорит адвокат.

— Он никогда не был затуманенным чем-то. Человек вообще не пьет, не курил. Вот сейчас со всей этой ситуацией закурил. В новогодние праздники и вообще во все праздники диспетчеры знали, кого можно вызвать. Это Макса. Потому что он никогда не подведет, никогда не будет ни с похмелья, ни пьяный. Здесь я 200% даю, что мой муж не пьет, — рассказывает она. — Кто-то говорит, что, может, у него какие-то проблемы были, потому он был загружен в тот день. Но нет, не было у нас никаких проблем, ни семейных, никаких. Они у него начались после этого дня.

Максим отличается скрупулезностью и повышенной ответственностью, всегда досконально изучает вопрос — за четыре года эта черта характера помогла ему разобраться с вопросами юриспруденции, говорит Наталья. Он самостоятельно писал претензии и ходатайства. Это же отличало его и в работе: многое мужчина помнит наизусть и все инструкции может с ходу рассказать. Да и работал Ильин на железной дороге давно — уже 16 лет.

Случившуюся трагедию Максим Ильин очень переживает, добавляет Светлана Хозеева.

— Всё его окружение, коллеги говорят о том, что он такой человек, который всегда придет на помощь — вне зависимости от того, знакомому она нужна или незнакомому. Такая черта ему присуща. Потому он, конечно, переживает это всё, — объясняет она.

Максиму Ильину Братский следственный отдел на транспорте СКР предъявил обвинение по части 2 статьи 263 УК РФ — нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного транспорта лицом, в силу выполняемой работы или занимаемой должности обязанным соблюдать эти правила, если эти деяния повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и смерть человека.

Уголовное дело было возбуждено 1 октября 2018 года, следствие длилось два года. Обвинительное заключение в сентябре 2020 года подписал старший следователь Братского следственного отдела на транспорте СКР Вячеслав Прохоров. Сейчас он является исполняющим обязанности руководителя отдела.

Сторона обвинения настаивает на том, что Ильин «отвлекался от управления локомотивом, не следил за свободностью железнодорожного пути, вследствие чего на прямом участке железнодорожного пути при благоприятных погодных условиях в светлое время суток, следуя при скорости 57 километров в час, не увидел в габарите локомотива электровоза… не увидел малолетних», а потому не подал предупредительный сигнал.

— При этом Ильин в случае, если бы добросовестно исполнял обязанности машиниста локомотива, мог и обязан был увидеть людей на пути с расстояния не менее 233 метров, включающих в себя время на применение экстренного торможения и тормозной путь после этого, — утверждается в обвинительном заключении.

В кабине электровоза Ильин находился вместе с помощником машиниста Евгением Шуляком. Следствие считает, что машинист не контролировал его действия. При этом Шуляк, в обязанности которого также входило следить за свободностью железнодорожных путей, что отмечено в обвинительном заключении, по делу проходит свидетелем.

В своих показаниях Шуляк отмечает, что «в момент следования он, так же как и Максим Ильин, занимался своими обязанностями, следил за приборами, за состоянием контактной сети, за состоянием пути, наблюдал за сигналами светофора». Правда, чем именно занимался машинист перед приближением к мосту, Шуляк сказать не может.

Помощник машиниста рассказал, что это он заметил, как «что-то мелькнуло, было какое-то не характерное движение» в левом нижнем углу. Мужчина обратил на это внимание, когда встал размять спину. Это случилось примерно на середине железнодорожного моста. Шуляк крикнул Ильину: «Тормози», — после чего машинист подал звуковой сигнал и экстренно затормозил.

Ильин в своих показаниях рассказывал о том, что крик «тормози» услышал в тот момент, когда выполнял необходимые рабочие действия — прожимал рукояти бдительности, что нужно делать каждые 60–90 секунд.

При первоначальном опросе Шуляк показывал, что дети выбежали из-за световой опоры, но позже, в 2019 году, свои слова он изменил, заявив, что дал некорректные показания из-за того, что находился в состоянии шока.

По мнению стороны защиты, обвинение строится лишь на показаниях одного свидетеля — Ивана Плишкина, который в день ЧП находился у входа на автостоянку в 200 метрах от моста. Из показаний мужчины, включенных в обвинительное заключение, следует, что он там был в период с 14:00 до 15:00. Мужчина, по его словам, видел детей, которые сидели на камнях рядом с железнодорожными путями примерно на середине моста.

— В своем последнем слове Максим высказал возмущение по этому поводу. Человек говорит о том, что видел, что на объекте повышенной опасности находятся дети без сопровождения взрослых, но при этом ничего не сделал, чтобы это исправить: не позвонил ни в полицию, ни в депо, — рассказывает адвокат машиниста Светлана Хозеева.

Плишкин также рассказал, что локомотив, подъезжая к мосту, сигналов никаких не подавал, а мальчишки увидели его, как только электровоз заехал на сооружение. Они побежали от локомотива рядом с железнодорожными путями.

— Они пробежали примерно 2 метра, затем мальчиков затянуло под конец первой секции локомотива, после чего от удара их откинуло к ограждению моста, — приводятся показания Плишкина в обвинительном заключении.

Есть в документе и показания выжившего мальчика. Его опрашивали почти через год после случившегося, в сентябре 2019 года. Из них следует, что ребенок не помнит имен своих друзей, с трудом вспомнил, как звали мальчика, который был с ним в тот день и погиб. Однако довольно точно описывает обстоятельства происшествия. Рассказывает, что встретил друзей, когда пошел гулять.

— Когда они занимались паркуром в гаражах, они увидели мост и кто-то из мальчиков сказал: «Ого, мост, пойдемте на мост играть». Когда они пришли на мост, они сидели совсем рядом с рельсами и разговаривали про разные трюки, которые они делали в гаражах во время паркура, — приводятся его показания в обвинительном заключении. — Когда они сидели на мосту около рельсов и разговаривали про трюки, они услышали, что что-то грохочет, повернулись и увидели, что по мосту на них едет поезд, и тот их сразу же ударил.

В деле также имеются показания еще нескольких свидетелей — эти люди слышали продолжительный гудок электровоза и только после этого обращали внимание на то, что происходит на мосту.

В обвинительном заключении приводятся и результаты экспертиз, а также следственного эксперимента, в ходе которого были реконструированы события 1 октября 2018 года. Ее проводили, исходя из того, что машинисты, согласно инструкциям, должны подавать оповестительный сигнал, если на путях находится человек, и применять экстренное торможение, если он с железной дороги не уходит.

В качестве людей использовались манекены. Результаты эксперимента показали, что световая опора, о которой говорит Ильин, обзору поездной бригады не мешает. Также утверждается, что манекенов, одетых в одежду детей, было видно.

— Поездная бригада, участвовавшая в следственном эксперименте, фиксировала манекены, одетые в одежду детей, на расстоянии более 300 метров, а именно при движении при скорости локомотива 19 км/ч поездная бригада увидела манекены на расстоянии 345 м, при скорости локомотива 56 км/ч поездная бригада увидела манекены на расстоянии 473 м. Это говорит о том, что машинист Максим Ильин в случае надлежащего исполнения своих обязанностей по управлению локомотивом, подав звуковой сигнал и применив экстренное торможение, мог предотвратить травмирование малолетних, — отмечается в выводах эксперимента.

Выводы по итогам эксперимента вместе с тем подтвердили, что машинист применял экстренное торможение. Доказательством этого также является расшифровка носителя информации, который установлен в каждом локомотиве.

Обстоятельств, прямо доказывающих, что машинист и его помощник отвлекались во время движения электровоза, в обвинительном заключении не приводится. Зато есть слова эксперта о том, что трагедии можно было избежать, если бы локомотивная бригада соблюдала все требования — от точного соблюдения графика движения до своевременного экстренного торможения. Каким образом эти требования были нарушены — доказательств не приводится.

Тот же эксперт отмечает, что одной из причин транспортного происшествия явилась грубая неосторожность со стороны детей — они находились в зоне повышенной опасности.

— Приговор судья зачитывала два с половиной часа. И мы все были в шоке от того, как в документах было всё перевернуто, — делится супруга Ильина Наталья. — Я-то думала, что судья увидит, что дело шито белыми ниткам, тяп-ляп-дело.

Она рассказывает, что Максима очень поддерживают коллеги, в суде они выступали, давая ему положительные характеристики.

— Он очень ответственный человек. Вплоть до того что помощники иногда отказывались с ним работать, настолько Макс требовательный. Очень скрупулезно ко всему относится, вчитывается внимательно, всё наизусть знает. Очень светлая голова, — говорит Наталья. — Да, он ворчун. Был у нас случай с такси. Водитель повернул там, где запрещено. Вы бы видели моего мужа, как он начал ругаться: «Зачем нарушать, если можно объехать?» Если есть правила, то он им следует, это даже не обсуждается.

Адвокат Светлана Хозеева рассказывает, что в последнем слове Максим Ильин возмущался тем, что в деле есть две экспертизы, но одна противоречит другой, а третью, комплексную, проводили люди, которые не имеют отношения к железной дороге, а потому не могут знать тонкостей работы на ней. Защита с приговором не согласна и намерена подавать апелляционную жалобу.

— Я считаю, что он невиновен. Моя защита строится на том, что такой человек скрупулезный, очень ответственный не мог отвлечься. А его обвиняют в халатности. Такой человек не мог позволить себе допустить такую халатность, находясь на рабочем месте. Я поддерживаю его точку зрения, что дети появились на путях случайно, и буду настаивать, чтобы его освободили, — говорит Светлана Хозеева.

Наталья Ильина тем временем готовится подать жалобу в Генпрокуратуру на прокуратуру Братска. И отмечает, что супругам только и остается, что поддерживать друг друга.

— Я не виню родителей, которые за своими детьми не смотрели. Это их воспитание, их право. Тут рядом-то стоишь, на качели можешь упасть. Но я сама мама и уже бабушка. Я была сумасшедшей мамой, мой ребенок рос, когда еще и телефонов не было. Я ее всегда называла «доча с ключами на шее». А тут папа, который, не дозвонившись до ребенка, уезжает на рыбалку, — делится Наталья. — Я прекрасно понимаю, у них горе в семье. Но у меня тоже горе. И меня никто не поддерживает. У нас с Максимом общих детей нет, мы друг за друга только и держимся.

Больше новостей, фотографий и видео с места событий — в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь и узнавайте всё самое интересное и важное из жизни региона первыми.